Свадебный обряд русского народа. Сватовство и рукобитие

Рукобитие

А. Зубчанинов. Крестьянская помолвка

Wikimedia Foundation . 2010 .

Синонимы :

Смотреть что такое "Рукобитие" в других словарях:

РУКОБИТИЕ, я, ср. (устар.). Сильное, с хлопком рукопожатие в знак заключения сделки. Толковый словарь Ожегова. С.И. Ожегов, Н.Ю. Шведова. 1949 1992 … Толковый словарь Ожегова

Рукобитье, рукопожатие Словарь русских синонимов … Словарь синонимов

Ср. 1. Хлопанье, битьё по рукам [рука I 1., 2.] в знак заключения сделки, взаимной договоренности. 2. Часть свадебного обряда в старом быту (обычно крестьянском и купеческом), когда отцы жениха и невесты договаривались о браке детей. Толковый… … Современный толковый словарь русского языка Ефремовой

Рукобитие - старинный обычай бить по рукам в знак совершения сделки, в т. ч. и брачного договора. В последнем случае Р. происходило между отцом жениха и отцом невесты и было частью свадебного обряда … Российский гуманитарный энциклопедический словарь

- … Википедия

Адольф Вильям Бугро The Proposal Обручение (такж … Википедия

Андрей Рябушкин. «Крестьянская свадьба в Тамбовской губернии.» 1880 год. Русский свадебный обряд является одним из важнейших семейных обрядов. Свадебный обряд состоит из множества элементов, среди них: обрядовые песни, причеты, обязательные… … Википедия

Н. П. Перов. Смотрины невесты. 1861 … Википедия

Н. К. Пимоненко. Сваты. 1882 … Википедия

Рукобитье, иначе называемое сговором или богомоленьем, назначалось обычно на четверг и подтверждало окончательное закрепление сватовства, когда стороны окончательно договаривались о расходах на свадьбу, о подарках со стороны жениха, об осмотре его хозяйства родственниками невесты. В доме невесты собирались её родственники, готовилось угощение. Жених с отцом, сватом и родственниками приносили и своё угощение. Гости садились за стол, а невеста с матерью в это время находились за занавеской, не показываясь гостям. Сват или отец жениха наливали рюмку вина и просили подойти к чарке мать невесты, она выходила и принимала её. Такой обряд совершали все присутствующие. Последней жених призывал невесту. Затем зажигали лампадку, и все молились, а родители невесты благословляли молодых иконой и хлебом. Невеста одаривала подарками родственников жениха. «Потом отцы по рукам хлопнули, как скот дочку продавали» (Т. Н. Г а- расина из деревни Рамушево). Отец невесты говорил: «Хорош товар!», а отец жениха отвечал: «По товару и купец!» Дело считалось сделанным. Начиналась подготовка к свадьбе. В Валдайском районе было принято на сговоре сжигать на прялке невесты куделю - льняное волокно, из которого прялись нитки, что означало конец девичьей жизни. В Солецком районе после рукобитья молодёжь сжигала солому - «сжигали девичество». С этого момента невеста начинала причитывать, прощаясь с родным домом, с девичьей «вольной волюшкой», с «красной красотой» и подружками. Причеты невесты, сопровождая все её действия, длились вплоть до отъезда к венцу. Она горько оплакивала короткую девичью жизнь, представляя будущую мрачной и безрадостной, «как тёмный лес». «Со всей деревни сбегутся на рукобитки, стоят под окошком. А жених девушкам гостинцы даёт», - говорила А. С. Орлова из деревни Подцепочье. - Это называлось «плаканого» слушать». Народ считал причитания священной частью этих торжеств, пропускать которые никак нельзя. Невеста, причитывая после сватовства или рукобитья, не ходила по избе, а, как правило, сидела за столом или стояла на коленях у лавки, низко склонив голову, изредка поднимая её, чтобы взглянуть на присутствующих. А вот в другие моменты обряда она ходила по избе, припадая к материнскому плечу, или плакала у печки. Печь во многих обрядах, а особенно в свадебном, была значима, так как печь - центр и тепло дома, место, с которым связана хозяйка дома. В городе Старая Русса в 1984 году от Н. И. Кузнецовой был записан цикл плачей невесты. На запоручивании невеста причитывала: Я подумала молода, Я подумала зелена, Что к моей светлой светлице Не было пути-дороженьки, Не летнии тропиночки, Не ходили, не ездили Ни конние, ни пешие, Что вокруг светлой светлицы Все леса были дремучие Да болота топучие. Что сегодняшний день, Отчего это случилося, Что пролегла дороженька И пришли-то к нам, Приезжали чужие люди, незнакомые По меня, молодешеньку. Немного переведя дыхание, просватанная девушка продолжала: Что не ключики ли брякнули? Не замочки ли щелкнули? Не меня ли запоручили? За поруки за крепкие, За письма-то за мелкие? Выручать меня - не выручить, Выкупать-то - не выкупить, Ни златом, ни серебром, Ни своей золотой казной. В плаче обращалась девушка к отцу и матери: Бог судья, кормилец-батюшка, Бог судья, родима матушка, Не дали да красной девице До люба да насидетися, До охоты нагулятися, Цветного платья наноситися, Мне дохолить лицо белое, Мне дорастить да русу косу До единого до волоса. Так и что я, красна девица, Со годами да не сверсталася, С умом-разумом да не собралася. У меня, у красной девицы, Как мое да лицо белое, Что берестечко лежалое, Лежалое годовалое. Сам ты знаешь, сам ты ведаешь, Мой кормилец, сударь-батюшка, Государыня, моя матушка, Как и мне да красной девушке, Как и мне эти да чужи люди: Вместо ножа они мне вострого, Восторого ножа булатного. Тут как я, да красна девица До того, да прежде этого, Я ходила, красна девица, По широкой да по улице. Так у меня, у красной девицы, Не глядели очи ясные На ихнюю темну темницу, На темную потюремницу. Мой кормилец, сударь-батюшка, Государыня ты, матушка, Погляди да, сударь-батюшка, Государыня ты, матушка, У меня, у красной девицы, Не жемчуг - да горючи слезы, Не бумага -- лицо белое. Как уж вьюсь я, увиваюся, Шелковым клубом катаюся, Со голубушкам-подруженькам, Сверстной ровнюшкой великою. Как у вас, мои голубушки, Жалостливы отцы-матери, Вам дают, сестрицы милые, До люба да насидетися, До охоты нагулятися, Цветного платья наноситися, Вам доростить да русу косыньку До единого до волоса, До шелкового до пояса. Как у меня-то, у красной девицы, Руса коса расплетается, Алы ленты развиваются, Что померкли очи ясные, Что потускнели щеки алыя. Или: Чего век-то я не думала, Отродясь своих не чаяла, Что во эту студену зиму На меня повыпадет невзгодушка. Не из тучи громы грянули, Не с небес снега повыпали, На мою на буйну голову, На мою на красну красоту. Я не знаю да не ведаю, Вы на что, мои родители, Рассердились да разгневались. Кажется, я, красна девица, Не жалела могуты-силы Я не в летней-то работушке, Я не в зимнем обряженьице, Я слуга была всем верная, Была верная и ключница. Вот уже, мои родители, Вы посхватитесь, поскаетесь, Пора-время преобойдется, Народ-люди все разойдутся, Со двора гости разъедутся, С терема гости разойдутся. Как придет зима студеная, Как настанет весна красная, Как поспеют все работушки, Как пойдут-то люди добрые На отхожую работушку Со семьями, со артелями, С козаками, с козачихами, С дочерями, белыми лебедями. Уж как мой кормилец-батюшка И кручинна моя матушка, Пойдут-то один-то одинешеньки На отходную работушку. Государыня, моя матушка, Ты повыйди на крылечушко, Как пойдут милы подруженьки, Запоют-то звонки песенки, Ты послушай, кручинна-матушка, Моего-то зычна голоса. Ты вспомни да повспомяни На чужой меня сторонушке. Мне икнется легошенько, Мне вздохнется тяжелешенько. Хоть говорить-то мне будет некогда, Так сама себе подумаю, Что вспомянет кручинна-матушка На родимой на сторонушке, Там запели милы подруженьки Заунывныя-то песенки. По заре-то по вечерней Не могла моя матушка Не учуять да не услышати Моего-то зычна голоса. Как кручинная-то матушка Обольется горючим слезам, Меня вспоминула молодешеньку На чужой на сторонушке. Ты подумай, моя ладушка, Я в чужих людях не бываючи, Чужих людей не видаючи, Я жила-то, красна девица, У вас, мои родители, Я жила да красовалася, Мое сердце радовалося, Как пчела, в меду купалася, Я не знала, красна девица, Как ни раннего вставаньица, Как ни позднего лежаньица, Ни грубого побужденьица. Ты побудишь, кручинна матушка, Из тиха-то полегонечку: - Ты вставай-ка, мое дитятко, Ты вставай-ка, мое милое. Все дела у нас не деланы, Все работы - не работаны. Уж я встану молодешенька, Я со мягкой-то постелюшки, Со высокого изголовьица, Погляжу я, красна девица: Все дела у нее переделаны, Все работы переработаны. Как подумаю, кручинна девица, Про чужую про сторонушку - Сердце кровью приобольется, Живот камнем перевернется. Я просплю-то, красна девица, Со девичей воли вольныя До зари-то белого дня, До восхода красна солнышка. Как заходят злы-чужи люди, Заричат-то по-звериному, Зашипят-то по-змеиному: - Ты вставай, вставай, сонливая, Пробуждайся-тко, дремливая. Все дела у нас переделаны, Все работы преработаны! Как я встану молодешенька, Я со мягкой со постелюшки, Со высокого сголовьица, Приумою лицо белое Не водой да не ключевою, А своим-то да горючими слезами. Я утру-то лицо белое, Погляжу я, молодешенька, У себя-то в честном дому, У кормильца-то батюшки, У родимой-то у матушки. Не волна ли то взволновалася? Чужи люди взбунтовалися. Как-от шумит сват, злодей большой, Со кормильцем со батюшкой, Со кручиною со матушкой - У них сватовство заводилося, Рукобитьице случилося. Не спеши, кормилец-батюшка, Засвечать-то воскову свечу, Подавать-то руку правую За столы да за дубовые, За скатерти-то браные, За яства-то сахарные, За питья-то медвяные. Погляжу я, молодешенька, За столы да за дубовые В батюшкову сторонушку, Все-то да родни нетути Пропивать-то буйну голову, Запоручивать красну красоту. Мне дай да красной девице Да повыйти, да повыступить На широкую да на улицу, А пустить да свой зычен голос Что на все четыре стороны. Надо мне собрать вся родня своя, Вся природа-то сердечная На ручное рукобитьице. Бог судья вам, столы дубовые, Да и вам, скатерти браные, - Не могли столы отодвинуться, Браны скатерти завернутися. Бог судья вам, хлебы ситные, - Не могли вы откатитися. Бог судья вам, свечи восковые, - Не могли вы закратитися. К моменту Богомоленья относится и следующий причет: Не дуйтесь, огни полящие, со муравного жарничка, Не топись-ка, восковая свеча перед чудным Спасом-образом! Не вздымись-ка, ручка правая, у кормильца, света-батюшки, Да не буйную головушку не крести, кормилец-батюшка. Крепко бить да не по белым рукам - неволить меня, бедную, Во великую неволюшку, во наложную заботушку, Во чужу-дальню сторонушку, молодым да молодешеньку, Не во полном еще возрасте, во ребячьем уме-разуме! Погляди, кормилец-батюшко, на меня, на красну девушку: Я тонка, будто тетивочка, зелена, будто травиночка, Я без ветра шатаюся, без дождя да уливаюся. Желанный кормилец-батюшка, собери-ка сродцев-сродников, Приобдумай крепко думушку; поразбей-ка рукобитьице: Откажи, кормилец-батюшка, злодей чужого чуженина! Приведенный ниже текст плача исполнялся невестой-сиротой, которую просватали ближайшие родственники - дядя и тетя: Мое сердце испугалося, Резвы ноженьки подогнулися, Белы рученьки опустилися. У меня ли, сизой пташечки, Горе-горькой сиротинушки, Голова с плеч покатилася, Во устах речь помешалася. Запоручил милый дядюшка И кормилица-тетушка За поруки-то крепкие, За замки вековечные. От замков ключи потеряны, Во сине море опущены. Ты взойди, красно солнышко, Обсуши ты сине море! Уж вы, свет мои подруженьки, Мои милые голубушки, Вы сходите на сине море, Поищите золотых ключей. Плачи эти следовали один за другим с небольшими перерывами в зависимости от того, какой был момент обряда. В Старорусской свадьбе, как и в русской северной свадьбе в целом, причитания играли центральную роль. Они были не только эмоциональной разрядкой для невесты, хорошо понимавшей трагическую неизбежность происходящего, но и рассчитывались на присутствие зрителя и слушателя, а потому содержали элемент условности. Невеста должна была причитать в любом случае, даже если она выходила замуж по желанию. Надо сказать ещё об одной особенности включенности разных жанров в обряд. В северной свадебной традиции причет часто исполнялся одновременно со свадебной лирической песней или даже частушками, как это показали исследования, проведенные, в частности, Д. М. Балашовым. В Новгородской области нам не удалось зафиксировать подобного явления. А теперь, видимо, и не удастся.

– становились настоящими ритуальными действами.

На Руси свадьбу играли, словно выполняли магический обряд. Каждый шаг был выверен, любая мелочь что-то означала, на что-то указывала, могла предсказать будущее…

Свадебный обряд полностью сформировался в 13-14 веках. По крайней мере, так говорят историки. И суть свадебного обряда не менялась потом на протяжении многих лет, хотя и некоторые моменты все же в разных местностях трактовались по-разному.

Итак, традиционная свадьба на Руси 13-14 века начиналась со сватовства.

Сватовство – это первое, что случалось перед свадьбой. Потом проходили смотрины, рукобитие, вытие, девичник, выкуп. И, наконец, венчание, гулянья и свадебный пир.

Все обряды призваны напоминать: девушка переходит из рода своего отца в род мужа. Поэтому во все время свадебных церемоний восхвалялись духи мужнего рода, чтобы переход молодой под их покровительство прошел благополучно.

Переход от одного к другому – это смерть в одном и рождение в другом. Поэтому символика говорит именно об этом: смерть и рождение вновь. Вот, к примеру, девичник перед свадьбой. Во время него принято было ходить в баню . Поход в баню символизировал обмывание покойника. Вытие (плач о невесте, которая покидает отчий дом) – то же, что и плач о покойнике. А на венчание в церковь невесту ведут под руки, словно она безжизненное тело… А после венчания жених вносит невесту в дом на руках (традиция жива до сих пор), не потому что он сильный и может поднять хрупкую барышню, так жених якобы обманывает домового: вносит невесту, словно она новорожденная – новый член семьи. И она в доме оказалась, а в дом и не входила – вот и домовой принимает ее.

Сватовство. Сватами по традиции были родственники жениха. Чаще всего мужчины.

Когда сват заходил в дом предполагаемой невесты, то делал некое обрядовое действо: садился в определенное место, стучал печной заслонкой и так далее. Потом произносил текст. Не напрямую просил он руки дочери для жениха. Все было завуалировано: «У вас товар, у нас купец», «Наш гусачок ищет себе гусочку». Родители девушки отвечали в таком же духе. И в первый раз непременно отказывали. Этого требовал обычай. Только после уговоров свата папа и мама невесты соглашались выдать свою доченьку за их «купца» или «гусочка»…

Смотрины проходили после сватовства. Родители невесты приходили в дом жениха, чтобы «оценить обстановку». То есть посмотреть, бедно или богато живут в доме, хватает ли зерна, хлеба и прочих припасов. Сколько чего водится в хлеву… Не обрекать же родную доченьку на жизнь впроголодь?

Если родители невесты оставались довольны домом жениха, то далее следовал обряд рукобитие (сговор, запой, пропой, заручины, запоруки, просватанье, своды и так далее) – церемония, которая нужна только для того, чтобы назначить дату свадьбы.

На сговор, который обычно проходил через две недели после сватовства, в дом невесты приходили не только родственники, но и почти все жители деревни. Угощения-то всем предлагали…

После сговора начиналось вытие – период перед свадьбой. Называется так, потому что в это время невесте полагалось плакать и причитать, сетуя на свою долю-долюшку. По крайней мере, так было у северных народов. Южане делали наоборот – все это время жених приезжал в дом невесты, и там устраивали пляски, пели песни.

А еще в этот период невеста должна была готовить приданое: одеяло, перину, подушки, вышитые полотенца, рубахи для будущего мужа.

Накануне свадьбы невеста непременно ходила в баню и устраивала девичник . На девичнике девушка прощалась с подругами. И со своей девичьей жизнью. Основное действо – расплетение невестиной косы.

В день свадьбы к невесте обычно приезжал дружка – брат или другой родственник жениха. Невеста к его приезду уже должна быть готова: одета, причесана. Она сидит в красном углу и дожидается. Дружка проверял, готова ли невеста встретить жениха. Если готова, то к дому ее отправлялся свадебный поезд , «пассажирами» которого были жених, дружка, а также родственники и друзья.

В доме невесты проходил выкуп . Между прочим, его проводят в наши дни почти точно так же, как и много веков назад.

Как только невеста выкуплена, поезд движется к церкви, где пройдет венчание . Затем невесту привозят в дом мужа. Наступает самая приятная часть свадебной церемонии – застолье . Все веселятся, поют . Одним словом, от нашей современной свадьбы в этот момент свадьба на Руси мало чем отличается.

Обряд сватовства состоялся, предложение родственников жениха породниться принято родственниками невесты благосклонно, смотрины невесты и осмотр приусадебного хозяйства жениха прошли успешно. Теперь идет подготовка к последним досвадебным обрядам – сговору и рукобитию. Сговор и рукобитие – это такие досвадебные обряды, на которых родственники жениха обсуждали с родственниками невесты организационные и хозяйственные вопросы. На таких свадебных обрядах как сговор и рукобитие решались вопросы о том, кто какие финансовые средства вложит в организацию и проведение свадебной церемонии, где будут жить молодые после процедуры венчания в церкви, какое за невесту дают приданое, и другие важные вопросы. Рукобитие получило свое название от такого свадебного обряда: отец невесты и отец жениха надевали шубы, протягивали через полу шубы друг другу руки, а старший сват разнимал руки отцов, в то время как все присутствующие произносили: «На счастье!». После этого отец жениха дарил отцу невесты и самой невесте какой-нибудь небольшой символический подарок. Свадебные обряды сговора и рукобития заканчивались широким праздничным пиром, на котором отмечалось окончание досвадебных обрядов. Следующий шаг – это вручение невесте икон. Отец невесты снимал икону, целовал дочь, вручал икону ей, благословляя ее тем самым на брак. После этого иконы отправлялись в дом жениха, где невесте предстояло поселиться после процедуры венчания, после свадебного торжества. Следом за иконами в дом жениха отправлялись подарки, которые невеста делает родственникам жениха, так же отправлялось и приданое невесты. Только после таких свадебных обрядов как сговор и рукобитие начиналась подготовка к свадебному торжеству. Только после таких обрядов как сговор и рукобитие девушка считается просватанной. Через несколько дней после свадебного обряда рукобития жених и невеста встречаются на людях, обмениваются обручальными кольцами. Заказывать обручальные кольца должен был жених. Обручальные кольца были с собой гравировкой – на обручальном кольце жениха были выгравированы инициалы невесты и дата их венчания, на обручальном кольце невесты выгравированы инициалы жениха и так же дата их венчания. После этого события свадьба должна была состояться практически в ста процентах случаях. С этого момента жизнь жениха и невесты очень строго регламентировалась, повседневная жизнь жениха и невесты подчинялись строгим канонам. Соблюдались все необходимые свадебные приметы, жениха и невесту оберегали от сглаза, общения с «недобрыми» людьми. Считалось, что после помолвки до совершения обряда венчания жених и невеста становились удобными мишенями для различных негативных воздействий. Считалось, что любое, специальное или случайное действие, может «испортить» жениха и невесту, то есть в буквальном смысле навести порчу на жениха, невесту или на их дальнейшую супружескую жизнь. Поэтому жениху и невесте, чтобы оградить себя от недоброго влияния, приходилось соблюдать очень много ритуальных действий. Свадебные обряды сговора и рукобития существуют и сегодня. Конечно, они не имеют такого символического значения, как раньше. Сегодня у свадебных обрядов, таких, как сговор и рукобитие, остался только практический смысл – семьи жениха и невесты обсуждают те же организационные и хозяйственные вопросы, что и двести лет назад – где будут жить молодожены после свадьбы, что дарить молодоженам на свадьбу, как распределить расходы на организацию и проведение свадьбы. Желаю вам счастливой семейной жизни и приглашаю вас посмотреть созданные мной и свадебный макияж, посмотреть мои работы вы можете перейдя в раздел фото причесок и фото макияжа, с уважением свадебный стилист на свадьбу Воробьева Лариса.

Далее в предсвадебном этапе следует «Сговор» у бедных крестьян проводился в тот же день что и осмотр двора жениха, у богатых - через два-три дня. Здесь договаривались о приданом невесты и о размере кладки получаемой с жениха.

Кладка состояла из определенного количества денег, одежды для невесты и продуктов для свадебного стола. На кладку невеста с подругами шила подарки жениху и всей будущей родне. Кладка либо полностью поступала в распоряжение невесты и входила в состав ее личного имущества, либо шла на уменьшение свадебных расходов, тем самым она обеспечивала некоторую имущественную самостоятельность и даже свободу новобрачной в чужой семье.

Кладка она же приданое в традициях была четко проговорена, все знали что для этого нужно. Девушка должна была приготовить одеяло, подушки, покрывало на постель, несколько скатертей, подзоры, занавески на окна, тканные половики, словом все, чем можно было убрать новое жилье.

Часто в разных местностях добавляли такие предметы как куски материи, шубы. Невеста должна была раздавать созданные ею вышивки подругам и родственникам. Как отмечает Ю.Хижняк в своей статье: «Все что девушка подготавливала к свадьбе вывешивалось в избе на всеобщее обозрение, а в домке жениха прежние занавески заменялись невестиными.»

Отец и родственники подтверждали непорочность девушки и несли ответственность за нее.

Сговор заканчивался рукобитием, во время которого отец невесты и отец жениха жали друг, другу руки обернув их полой кафтана, утверждая полное согласие на брак. А невеста, в свою очередь, отдавая свой лучший платок жениху в знак окончательного решения выйти замуж. В своей книге Панцюк Е.К. пишет: «Невеста во время сговора сидела где-нибудь у печки или «в куте» под палатьями - стонала, плакала и причитала, если сама неумела, то к ней приглашалась женщина - «выльница», умеющая выть, причитать…».

Некоторые до свадебные и свадебные причитания и плакальные песни вы можете найти в Приложении 2.

Так же рукобитие в некоторых регионах проходило и в немного другой интерпретации: приглашенные отец и мать жениха входили в дом невесты, рассаживались за столом, на котором стоял пирог и соль. Двери запирались, чтоб ни кто не мог помешать важному делу. Все молились, затем скрепляли руки сватов и, трижды обводя скрепление пирогом, говорили: «Дело-то сделано, хлебом-солью укреплено, навеки и навеки. Аминь.» пирог разламывали и отдавали по половине отцам жениха и невесты. Этот пирог хранился до венчания, а после чего - становился первой пищей для новобрачных, причем жених съедал невестину половину пирога а невеста - женихову.

На рукобитье невеста рыдала и причитала, прощаясь с родным домом, отцом и матерью, подругами. Все это проходило между пированьем и разговорами.

После сговора и рукобития начиналось пиршество, в котором принимали участие представители обеих сторон. Пиршество именовалось «запоем».

В это время жених с товарищами, взяв гостинцы, отправлялся к невесте. Невеста с подругами угощала жениха, ему пелись величальные песни. Затем все отправлялись кататься.

Сговор рукобитие и запой являлись окончательными действиями подтверждающими согласие семей жениха и невесты на заключение брака. Теперь отказаться от брака не могла ни одна из сторон.

После начиналась активная подготовка к свадьбе: варили пиво, кололи скотину, пекли хлеб и т.д.

Отметим, что хлеб имел важное значение в обрядах, жизненных циклах и сопровождал человека всю жизнь. Свадебный хлеб приобретал космогонический характер. По мнению Топорова В.Н. солнце и луна являются олицетворением мужского и женского значения, фигурки птиц и зверей выступают как пожелание обильного потомства, «сад» соотноситься с «цветением» невесты. Поскольку преображение девушки в женщину событие однократное, то и свадебный хлеб пекут только один раз. Если вдова вторично выходит замуж, то второго каравая у нее не будет. После просватанья Невеста начинала «выть». По утрам она должна была встать раньше всех и одевшись начинала причитать, обращаясь по очереди то к отцу, то к матери, братьям сестрам и другим. Затем она полностью отстранялась от хозяйственных дел семьи и занималась вместе с подругами приведением в порядок своего приданного. Подруги приходили к невесте в дом рано утром, а иногда и жили вместе с ней.